...Кот приветствующе улыбнулся и Древние под серебряный стук перетекли к нему. От таких прелестных звуков Колдунья даже проглотила Колдовство Времени, а Колдун покраснел и так и плыл весь путь. Кот приветствовал всех в отдельности и объяснил, что он со своей черепахой едет подточить когти о дерево. Но тут болото стало наполняться давным-давно позеленевшими сосисками, Колдун забеспокоился и Древние в основном вернулись в свой лагерь. Костер побежал к голове подплывшей сосиски с явным желанием сварить ее и съесть. Вскоре он вернулся: синие червячки, сидевшие в голове сосиски, сами не знали, что с ними будет и можно ли их есть. Зато они открыли множество поперечных ходов, через которые можно было увидеть с бровки бровку. Через эти ходы Древние и вползли в сосиску. Туда же Кот завел и черепаху, чтоб хоть чуть-чуть спрятаться от назойливой музыки. Внутри было вполне съето. Пришедший в лучшее расположение духа Император отобедал вместе с Таро...

...Кучами валялось старье. Но Колдун сказал, что они нам не конгруэнтны. Затем он послал Пэка и Лоцмана Брома за питанием для своего единственного гена. Заодно они узнали тот путь, которым мы не приходили. Пятнистые исчезли в поле зрения. А затем два энергетика взялись трансгрессировать Древних в конец киляния. При трансгрессии только девять порядков. Поэтому Император, Лоцман, Садовник и Дитя трансгрессировались параллельно. Пэк заметил, что те, кто выжил, разместились по двое в трех и в основном на третьих. Кроме Фрейлины. Много раз махнув местом и слетев с третьих, Пэк не увидел Колдуна. Перейдя вброд два потока времени, Пэк увидел, что Колдун трансгрессирует вместе с Садовником и Ко.

 — Пойдем, — сказал Колдун.

 — Пора, — согласился Пэк. И они взлетели над потоками. Кто-то из них ударился головой о свод неба и вечерний звон разнесся над потоком. В осадок посыпались все, кроме Дождевальника. Он оказался запертым на первых в зарядке. Но к нему тоже вломились, выстроили станки с воронками, обдали их пеной и двумя ручейками вытекли из потока. Потоки ушли, трансгрессия закончилась. В конце киляния было, естественно, холодно. А кроме солнца светила дальняя дорога и короткий трекодром...

...Они считали себя аутлингами, по традиции безразличными к ходу времени. Но время шло, и уже другие начинали считаться, считать и сводить счеты. Все новых и новых выпускали на запад, чтобы они хоть иногда возвращались. Вот так, еще не сведя счеты, но уже не начав считаться, сидели у огня птенец и котенок. "Цвирк ту цвирк«,- выплясывали язычки пламени. Казалось, что они смотрят уже целую вечность. Налетающий ветер то и дело пытался задуть огонь. В небе вызвездило, набегающие облака обещали днем ураган. Птенец и котенок знали, что завтра днем все исчезнет. И все равно — каждая минута для них была — вечность. Звездный полог опустился на них. И Млечный Путь грел их, как лучшая вата с чаем. Но к утру звезды должны были исчезнуть, костер — погаснуть. Все птицы давно улетели на юг, и птенцу надо было становиться зверем, а котенку — скрести мышиные норки. Поднялся туман, небо посерело. Котенок и птенец поплотнее закутались в звездный плащ. «Впереди разгорается день, за кормой остается ночь. Истинные обитатели не знают такой печали», — нашептывали им звезды. А котенок и птенец смотрели на язычок пламени, в котором был весь мир, и маленькая точка — они сами. И этот мир не угаснет, пока защищают его стены Кархеддина...

...На него слеталась, сходилась и сползалась вся живность. Колдунья трогала Таро за душу всех торчащих. Проявившийся было Пэк выхватил из-под горы ком пены и сделал сиденье, на котором потом даже приземлились Лорд и Колдунья. Но набухший от радости Флюид услал его за водой, загорами, а чтобы легче летелось, накинул на него парус. Век, к счастью, оказался недолгим. И Лорд и Пэк и Колдунья приземлились, и Колдун завел длинный разговор. Иногда проблескивала Свеча, укоренился на склоне Дождевальник. Затем Колдун и Свеча стали проявляться по очереди. Раз проявившись вместе, они исчезли. Предвещая сие прискорбное событие, протопал Никор со своей черепахой. Лорд, большой специалист в области естественно знания, завел Пэка на плато и разговор. Про одну знакомую лягушку. Тут из взявшегося невесть откуда болота мутным потоком в горы натащило ила, тины и водорослей. Убиравшийся в этот момент Никор осерчал и обворчал всех присутствующих. После этого он убирался еще часа два, пока не исчез. А Лорд, не расплескавшись, отразил эту мутную зелень себе за спину и сорвал с нее черное заклятье. О чем они и забыли сказать Никору. Тот все никак не мог справиться с паутиной. Он чуть было не заземлился в присутствии Луна. Дождевальник усиленно дергал свою паутину. Ей отзывалась другая. Разозлившийся Никор попытался сбить паутину. Развалившиеся в паутине Вымпел, Пэк, Дождевальник и Колдунья оказались под градом из снарядов и мутно-коричневым дождем. Только славный серенький Домовик из Рязанской области, который рисовал и еженощно менял картинки, нарисовал чистое небо и вплел его себе в паутину. Туда град не долетел. Затем он нарисовал огромное синее небо. Колдунья вдохнула в него жизнь, и все это обрушилось на Никора. Удовлетворенный Домовик завис книз ногами, а потом тоже спрятался. Неудивительно: ведь Колдунья превратилась в ведьму, а Пэк катался на топоре. И когда Никор, наконец, спустился в подземелье, оставшиеся Древние грелись у Счастливца, а Колдунья и Пэк окликнули его с края Млечного Пути...

...Возвращаясь с Длинной Воды, Личность стала вглядываться и различать знакомые выражения. Одно из них принадлежало Колдунье. Она сообщила Пэку с Личностью, что пока она висела на спусковом крючке, мимо нее пронесся Гид и ее успели пригласить в гости к Царице. Пока они смотрели на подбегающую знакомую собаку, к ним присоединились Знахарка и Копия. Поддавшийся на уговоры разговор тут же завели (ключом). Об этом самом он и был, пока Личность не уехала строить. Пэк и Колдунья взлетели в горы, а Знахарка и Копия взяли курс на станцию. В горах плавал Скат. По-видимому, его снесло с истории. Колдун то и дело пытался выманить Ската из Воды, но Скат только отнекивался...

...В то время, как Пэк и Колдунья вспоминали корабль, который приплыл с Металлического Пути, Флюид перетаскивал сохнущие шкуры из под земелий под облака. А кости он закопал в неизвестном месте.

— Через какое-то время это его достало, — сказал Дождевальник. Затем, сквозь сгустившийся туман, он пророс с гор до подземелья, в котором зарождающийся день должен был сменить бабизм-ягизм. Туман сконденсировался в фигуру Домовика, взгляд которого был устремлен в поднебесье. Пэк взошел по линии взгляда под облака и осторожно выглянул. На шкурах блестели капли росы, заварная вата плавала в собственном соку. Пэк слетел вниз в горы. Туда поднялись Колдун и Свеча. Затем с потоком поздравлений всплыли Домовик и Дождевальник, а также Лорд. Затем, узнав, что всем им придется убраться, они исчезли. Причем Дождевальник попал на дебилмолвище. Когда поток возмущения привел его в горы, его листья дрожали от негодования. В горах не было только Колдуна. Просто Свеча послала его сапоги-самостопы на полюс и его вместе с ними. А все случившееся Дождевальник сообщил ему позже, когда Пэк летел вниз, к челноку. Пока же Дождевальник сказал, что какой-то тип гражданской наружности рассуждал перед зелеными Козерогами о последнем Пути. Прослезившийся Аль задал вопрос: «Кто больше всех провожал вас в последний Путь?» Тут возмущение прорвалось наружу и часа через четыре его волна настигла Личность и Никора...

...Граллон осыпал черту круга одним порошком, другого насыпал в центр круга. А третьего бросил в воздух над ним. Затем он осветил заклятье и из круга посыпались разноцветные искры. Некоторые из них взлетали высоко-высоко и там, ярко вспыхнув, угасали. Одна из искр даже поздоровалась с одним из духов, которых Пэк видел, пока забавлялся с волшебным зеркалом. Граллону все происходящее нравилось и он перекувырнулся, как Пэк от радости. Множество глаз следили за ними из леса. Не все из них были знакомы Пэку, но он чувствовал в них одобрение происходящего. «Ну. Прямо как Гэндальф!» — похвалил Пэк Граллона.

 — У тебя тоже неплохо получилось, — ответил он.

 — Мне пора, — сказал Пэк и, расправив на дорожку крылья, улетел с башни Кер-Иса. Навстречу ему попадалось много существ, но он не останавливался, чтобы поболтать с ними. Он торопился увидеть Ко&Ко&Ко. Чтобы было куда лететь Колдун зажег елку и она стрелялась во все стороны горячими шишками. Несмотря на то, что огонь был в самом разгаре, Колдуна не было видно. Все кругом было незнакомо. Пэк попрыгал дальше и даже прошелся по грани кристалла, чтобы получше все рассмотреть...

...Зима стояла в самом разгаре. Привыкшие к ночи и холоду существа северного мира весело прыгали, ползали у зажженной Колдуном елки. Некоторое количество сильно замерзших прыгали и кривлялись пред указателем на холод, не смотря на время. Другие, не привыкшие к столь длинной зиме, грелись у всполохов северного сияния, которое вдруг со свистом и грохотом возникало ниоткуда. Упрыгав несколько раз вокруг елки и не увидев кого-нибудь достаточно знакомого, Пэк оказался кем-то окликнутым. Он осмотрелся — невдалеке приторчался Колдун с Домовиком и Плотником. Дальше они попрыгали вместе и вскоре наткнулись на стадо летучих дебилков. Вскоре, раздвинув крючьями стадо из его гущи выполз Дрожелист. Крылатых они всегда встречали добродушно, да и людей (?) тоже не обошли вниманием. Тем более Трубадур готовил свое знаменитое жаркое «Кто угодно в снегу». Плотник незаметно подсыпал в кучу дебилков маленьких пиратов. Через некоторое время дебилки смешно вспархивали и перелетали на другое место. Их стадо, решив, что пещера Кота гдето рядом, присоединив к себе Колдуна, отправилась на поиски. Но в мрачной теплой пещере искры веселья вылетели из их голов. И они решили, что Мышка, которую Кот почему-то любил и часто брал с собой, уже спит. Возвращаясь назад Колдун дернул за нитку Дождевальника, но опоздал: тот выкорчевался пять минут назад. А вернувшись, Колдун и Пэк облетели все пространство освещенное кристаллом и увидели, что их больше никто не ждет. Затем Колдун, Плотник, Дрожелист, Домовик и Пэк понеслись прочь от этих мест. И вдруг в самой темной ложбине пар их дыхания сконденсировался в Флюида. А с ним проявилось Дитя и еще двое. Сначала все кидали искры которые в изобилии высекал Плотник. А затем из маленьких искр загорелась большая и толстая искра. Тут все и выяснилось: непоседливое Дитя опять убегало из дому, а одну ее никак не отпускали. Тут свеча погасла и все опять понеслись потеряв одного из пиратов (чтоб быстрее бежалось)...

...Далеко на высоком белом утесе стояла хижина Колдуньи. К слову сказать, весь утес был изрыт, и в нем постоянно кто-то селился. Туда северным ветром и занесло тех, кого занесло...

...Гофрированный «Тещин язык» вывел к хижине. Кто-то пискнул по старой заброшенной (в хижину) нитке. Колдунья тут же проявилась за дверью. Затем она проявилась снова и все резко упали вниз. По дороге к кристаллу они вновь встретили Флюида и тех кто с ним был. Дитя и от них сбежало но их это ничуть не беспокоило. Тут маленький пират начал взбираться по корням Дрожелиста. Дрожелист в ужасе отпихнул Флюида и все опять разлетели в разные стороны. Но кристалл потух и больше не светился. Пэк, Колдун, Колдунья, Домовик, Дрожелист и Плотник прошли мимо и ушли в горы. Но внизу в драконовке мирно спал один из драконов, которого мог разбудить только ДНЕВНОЙ СВЕТ. Брок наверное уже впал в зимнюю спячку и они решили разползтись по домам. Раньше чем первый луч солнца засеребрил льдистые вершины Пэк был дома...

...В горы пришел самый новый из всех старых. А вместе с ним пришла и Фрейлина. На фоне всполохов северного сияния то и дело чернели силуэты Флюида и Дождевальника. Никор, Колдунья, Дитя, Фрейлина и Пэк нацепили маски и были этому очень рады. Потом в горы на маскарад пришел Кот. Он бесцеремонно выцарапал Пэка, который прикидывался котом, из песочницы. Они стали беседовать насчет Длинной Воды, куда теперь переплыл Скат. Потом Кот исчез и появился только в самый разгар. В разгаре телепатически общались двое. После чего тот, кто что-нибудь понимал зависал на несколько мгновений а затем начинал судорожно дергать руками (ветвями, хвостом и т.д.) В конце концов Никора совсем задергали и он ушел не домой страшно радуясь этому...

...Никор рубил мачты и разговаривал с кем-то о магических знаниях Колдуна. Пришедший Пэк начал выуживать все из воронки. Как вдруг появилась Колдунья, Дитя и пищалка. В поисках теплого места пищалка бегала по северному подножью гор. Наблюдавший (по своему обыкновению) с вершины Никор, окончательно созрел и упал. Пищалка оказалась у него в руках и он ее гонял по всей вате. Тут вошли Лоцман и Лорд. Отвлекшись, Никор упустил из виду пищалку и та смоталась в темноту. Оттуда ее выцепил Никор и прицепил Пэку на крылья. Пищалка всеми когтистыми лапами вцепилась в крылья и упорно не хотела оттуда падать. Лорд бесцеремонно оторвал пищалку и завел разговор. Они некоторое время поговорили о походе Лорда в болото и о лягушках с их домиками. Оказалось, один из таких домиков Лорд обнаружил в безводной пустыне, где они с Пэком впервые встретились. Затем Дитя с Никором убежали отдавать пищалку, выдавая ее за пищалк. Лорд и Лоцман некоторое время отчаивались и оттравливались т.к. дров не было. А затем ушли прихватив белого голубя Никора, которого надо было сегодня же отпечатать. Чуть позже в горы опять залезли Дитя с Никором. Но Дитя убежало узнав, что Лоцман отправился смотреть конец света. А Никор торчал в горах до Глубокого Утра.

Пусть эта часть является терминатором где разделяется черное и светлое. Где судьба делает из Людей Героев. Где помещены БЕЛЫЙ снег и ЧЕРНЫЕ ночи зимы. Пусть черное уйдет отсюда и исчезнет из памяти а останется только свелое. И пусть так будет до следующей зимы-загадки.

...Попрощавшись с Редиской, Пэк взлетел в горы. Только Костер и Вымпел маячили на уровне пещер. Наверное, их свет и привлек внимание гномов. Только Пэк собрался рассмотреть волшебный ковер, сотканный специально для Колдуна из белоснежного дерева, как вдруг из неведомых глубин донесся голос. Голос поотдавался эхом в горах и воплотился в фигуры гномов. Голос завел светский разговор на предмет наличия Колдуна и Кота, а гномы тем временем все прибывали и прибывали. «Лемминги, F12. Птичку жалко,» — подумал Пэк. И когда гномы начали облачаться в боевые одежды, Пэк слетел вниз, чтобы найти Дождевальника. Он хотел попросить его спасти птицу и вообще присмотреть за гномами: не запускать их за пределы разумного. В поисках Дождевальника Пэк спустился до дебилмолвища и не нашел его там. Удачно избежав 103-го бабизма-ягизма, Пэк и там не нашел его. Зато от одного древнего дерева Пэк услышал такую «легенду»:

«Это было в те времена, когда Древние были еще не такими древними. Кажется, в течении очередной весенней зубочистки. В ее верхнем пещерном течении у самого водопада охотились Древние. На самом деле они выбрасывали потом все, что поймали. Тогдашня охота была бы наслаждением для фьюили. Древние занимались ей только из гордости да по просьбе Василиска. Тогда Василиск снял заклятье с псевдожелезной двери и попросил Пэка спустить несколько лавин с гор. Пэк включил солнце, а сам спрятался в черноте заклятья. Снег подтаял и нескольок лавин потоками сошли с гор. Но заклятье сбилось: оно разучилось считать пять раз до двадцати. Вернувшийся Василиск прокукарекал нечто неразборчивое и Пэк дорвался до механизма заклятья, в надежде научить его считать. Еще до того, как умерла последняя надежда, появился Василиск. Он был в скептически ворчащем настроении из-за того, что механизм заклятья был разнесен лавинами по горам. Он ушел, и только очень потом, когда умерла последняя надежда, Пэк протрубил сбор и механизм завернулся в свою пустоту. Сомневающийся, но довольный Василиск заложил известное уже Пэку заклятье в механизм. И они ушли на трупах надежд в безвестное третье, унося с собой эту тайну.»

«Нэ так все это было. Совсэм нэ так» — подумал Пэк. «Ну какие тут теперь могут быть тайны?» — и заснул...

...Теперь время текло сплошным черным потоком. Даже звездный свет не вырывался из него. Только когда поток огибал камни-события, он раскалывался на кусочки и появлялась интереснейшая мозаика. В одном из таких кусков Пэк увидел Коэна и еще двоих. Пэк вошел туда и пошел за ними. Один из них обернулся, это был Трубадур, и заметил Пэка. «Странно, — подумал Пэк, — Ведь Трубадур не ночной житель. Он же плохо видит в темноте.» Когда они зашагали вместе Пэк понял, что третий был Сталецвет. Его чашечка была слегка согнута, как будто по ней проехала машина дальнопоселенцев. Позже подергав с Колдуном за нитку Пэк выяснил, что Дрожелиста пытались выкорчевать. А пока он прислушивался к непонятной неуклюжей речи. Трубадур кого-то искал, того кого он недавно потерял. Коэн успокаивал его и рассказывал, где он в последний раз видел потерявшегося. Пэк и Сталецвет смотрели по сторонам и обшаривали кусты йербы. Затем сзади накатило нечто светлое и примитивное, состоящее всего из двух колец. Пэк опять оказался над потоком. Выхватив следующий кусочек, он понял, что готовится нечто грандиозное. Пока он звенел шелковой паутиной, Свеча и еще кто-то подметали снег у подножья гор. Затем Пэк слетал к Длинной Воде, туда его просили отправиться и Трубадур и Коэн, оттуда один за другим вернулись Никор, Гид и Личность. Они собрались уже, когда по большой сводчатой пещере вовсю прыгал свет. А рука Счастливца, укравшего ногу, вовсю управляла эхом. Затем свет исчез. Один из величайших музыкантов древности отправился его искать. Пройдя с ним часть пути, Пэк успел несколько раз взлететь, чтобы зажигать и перекрашивать солнца. Затем заклятья Колдуньи вытащили его из этого мрачного места в пещеру Кота, где собралось четыре целых Таро. Пока Пэк беседовал с одним из них, Домовик загрустил. Он, похоже не привык, чтобы в НИИЧАВО оставалось ночью так много народу. А ведь здесь были и Древние, и Разные, и даже один или два дальних гнома с говорильниками лицезрели полный порядок. Чтобы им с тобою стало веселей Таро завело разговор про горы и про «сказочный сон». Но когда Пэк выхватил новый осколок времени, он не узнал гор. Они оделись новым снегом. Псевдожелезная дверь стала просто железной. И сбоку от нее возвышалась теперь сторожевая башня. А еще в горах появился трамплин, где дружно выли Ко&Ко и Дрожелист...

...Первый, похожий на зимний, день пробудил Пэка. Он тут же договорил фразу, которую хотел сказать до того, как уползти в пещеры. «... ой поговорим.» Тут он заметил, что никого рядом нет, что встал он в первый день зимы, и что, как и всякий праздник, этот тоже надо отмечать. В этот великолепный праздник и Древние и Разные и даже Василиск разгадывали истории. А Пэк вспомнил, что он забыл спросить Арвида про Гостинный Двор. Вообще-то, первый раз Арвид проявился когда Никор учился плавать. Но Никоры — создания неуклюжие, и если бы не Лун, Никор так бы и не научился плавать. Что же подумал про это Арвид знал наверное только Лорд. Он и до этого много рассказывал про Арвида. И даже спел песнь, которая очень понравилась Пэку. В другой раз Арвид встретил Лорда, Пэка и еще одного, которого звали так же там где вился хоровод. Пэк в первый раз попал в песню, да еще в ту, которая ему так нравилась. Но в самый самый раз Арвид пришел на звуки веселья. Он шел так долго и пришел настолько издалека, что Пэк подумал, что он пришел с черепахой. Но это оказалось не так, и Пэк с Арвидом пошли за пищей для существа, которое ночные жители имели все онования не любить, но которое давало тепло. Затем Лорд и Арвид стали путать друг друга, а древние смотрели и смеялись. Так, незаметно, прошла ночь и Пэк уполз в пещеру, опять забыв спросить...

...Стоял день Феи-секретарши. Обычно он стоял в другой день, но в дальнюю пещеру все приходило по другому. И не уходило. Колдуну с трудом удалось вырваться оттуда. И то только после того, как Пэк прикинулся дятлом. Пролетев в темноте, и ударившись о свет, Колдун попал в лапы к большому ребенку. Большой ребенок стремился в дальнюю пещеру. Но он боялся темноты. А потому в пещере оказались Ко&Ко. Не найдя более Колдуна, Пэк взлетел в темноту искать его. Он очутился на старинном ладу и стал пробираться мимо ваты и пустых торпед. Изредка внизу кто-то проносился. Однажды Пэку показалось что это Колдунья, но он решил не бояться и не падать вниз. Потом, когда он все-таки упал, поток веселья захлестнул его и принес в пещеру. Там жмурился довольный Кот, Василиск сидел в обнимку с Таро, Колдун рядом с портретом черноты в раме медленно забулькивал, какая-то личность гражданской наружности медленно выезжала раскосыми глазами, ну и сама Фея конечно щебетала и порхала вокруг. Изредка, (пока совсем не убежал) набегал Счастливец и дергал Василиска за хвост. На что он поворачивал свою голову и долбил Счастливца клювом. Затем Кот испарился, Колдун окончательно забулькал, Василиск, глядя вниз, стал разглядывать высотки, а Фея не соглашалась лететь в Великий Путь...

Grey