..уже много вечностей взгляд времени не останавливался на Древних. а подземелье тем временем, как и прежним, словно маленькая вселенная, с каждым мигом становилось всё шире и глубже. Древние устали ждать и теперь редко собирались в одном времени. даже сейчас, когда о них, наконец, вспомнили, подземелье пустовало. но, по уму, чести и совести, время само было в этом виновато — нельзя так долго сдерживать основной инстинкт Древних. и, для пространственной полноты картины, пришлось пожертвовать временем. итак, приготовились! все смотрим в об’ектив! улыбаемся! снимаю!.. когда дым и туман рассеялись и осели на землю тонким, но плотным покрывалом, аргентинская пластинка сохранила вот что:

на мгновенном снимке запечатлена полярная полночь в подземелье — ведь Аврора, по обычновению не простившись, сейчас занималась в стране безмолвных. о её причастии к Древним землям напоминали лишь редкие отблески на листах Дождевальника. в студёном мире катастрофически не хватало света — скромница Селена застилала постель в своём замке на берегу молочной реки, и где-то там — точнее, совсем не там, но ещё дальше, — плыл по небу в своей колеснице Ра. даже единственную Свечу экспортировали на планету роз — и в то тёмное время на долю подземелья оставался лишь свет Тиира, но и он был заточён в башню..

на одном из загнутых уголков фотографии оказался Интел. хотя он никогда и не стремился к центру масс, но его квадратный силуэт неизменно присутствовал на карте студёного мира — ему это, впрочем, легко удавалось благодаря тёмному происхождению. вспышка застала Интела в реке грёз Флюида, где он полоскал свои медные ножки. к его радости, все они присутствовали на снимке — все 106, и большинство было привязано к подземелью тонкими невидимыми нитями. какие напрямую, а какие — через паутину ассоциаций.

а в это время на другом конце вселенной Лоцман Бром с неподдельным энтузиазмом материл такелаж чужих ладей. но корабли были настолько старыми, что никто не воспринимал его всерьёз. да и вообще мало кто слышал, ведь его ругань заглушалась ироническими пассажами Вуди и заразным бурлением Амазонки. лишь Медуница, которая следила за симптомами душевных болезней Лоцмана, записывала весь его бред в судовой журнал, не упуская ни единого бранного слова.

пока они скрупулёзно исследовали верфи и гавани будущей дании, Датчанин участвовал в строительстве небольшого неприятельского форта. от него дурно пахло, поэтому близлежащие дамы были вынуждены держаться от него подальше — толку от них немного, да и орудий созидательного труда на всех не хватало. так, Диане достался лишь перочинный мастерок. конечно, это был тот самый инструмент, который Лорд Луихад получил от Колдуна в знак его благословения — а может, всё было совсем наоборот?

так или иначе, злого Колдуна, доброго Сказочника и его друзей мгновение застало на останках здания внушительного размера. на собственный вопрос: «а часовню тоже я развалил?», Колдун с гордостью положительно отвечал. приближался Тайфун, и все птенцы спрятались под крыльями Элоя и Грифона — согласитесь, не самое тёплое местечко. впрочем, Тайфун был в хорошем расположении воздуха и даже невесомого Флюида не сдуло.

тем временем Домовик оставил свой вечный пост в сенях, и вместе с Прялкой, Анфисой и одним Древним мифическим персонажем они были на середине пути туда и обратно. там, неподалёку от белой рамочки, Муфта нашла своего кровного брата — он так же громко скулил.

обилие мелких деталей оказалось скрыто за густыми ветвями Брока, покрытыми свежим пеплом. единственное, что удаётся разглядеть — это сосредоточенный взгляд Охотника за привидениями на той стороне оптического прицела. впрочем, пейзаж, который обычно находится в этих местах, многим Древним уже знаком по старым снимкам.

кроме прочих, на фотографии осталось засвидетельствовано совершенно уникальное строительство. Дрожелисту не хватало солнечного света, чтобы производить плановое количество кислорода — небо было затянуто облаками. сознавая важность проблемы, Ионыч и Садко поспешили на помощь дереву, и решили построить башню выше туч. чтобы было чем дышать во время работы, Тиира запустили под будущую крышу, и он освещал листья Дрожелиста. Садко тянул свою струну, а Ионыч месил глину — каждый исполнял свою роль. но как обычно бывает во время строительства башен до небес, общий язык вскоре потерялся, и они перестали понимать друг друга. пришлось в авральном порядке переходить на естественный язык, принятый среди офицеров. да-да, тех самых офицеров, к которым относят себя Интел и Дождевальник. к счастью, среди строителей был Ионыч, для которого этот язык был родным, так что строительство закончилось, как водится, розовой ленточкой. жаль только, что солнце к тому времени уже зашло.

неподалёку от магнитного полюса снимка, на земле Королевы Мод лежал мягкий пушистый снег (он, как и ставни, и скрипка, и сапоги, начинается с буквы «с», с чем поначалу отказывались соглашаться). поздней осенью под сенью Дождевальника несколько Древних прятались от палящего мороза. пока Флора и Фиона изучали клаксоны и ренессансы, контрольный пакет эфирного времени переходил из рук в руки, пока, наконец, не застрял в лапах длинноводных. Плотник хвастался чертежами его последнего сооружения, а Месклинит рассказывал о том, как живется на тёмной стороне Тиира. вдруг Дождевальник о чём-то вспомнил, и на всех них скатилась лавина прошлогодних листьев. но не бойтесь, Пэк и Колдунья уже привыкли к подобным шуточкам, а все остальные вовремя вышли из тени, хотя потом долго ворчали на Дождевальника и клялись никогда больше не доверять ему своё спокойствие — и не только спокойствие. кончилось всё тем, что на земле Королевы Мод остались лишь Плотник, у которого всегда найдётся рубанок для всяких сучковатых, ни в чём не виноватых, да Фиона, которая так и не поняла, похоже, что в действительности всё совсем не так, как на самом деле..

you
Nov ÷ Dec 2002